Последние новости
Часто просматриваемые
Главное меню
Новости
История
Структура
Personalia
Научная жизнь
Рукописные сокровища
Публикации
Лекторий
Периодика
Архивы
Работа с рукописями
Экскурсии
Продажа книг
Спонсорам
Аспирантура
Библиотека
ИВР в СМИ
IOM (eng)
Отчет об Иранистической конференции памяти О. Ф. Акимушикина 2018 г. Версия для печати Отправить на E-mail
01.03.2018

Иранистическая конференция памяти О. Ф. Акимушикина 2018 г.

19-го февраля 2018 г., в каб. 146 ИВР РАН состоялась ставшая уже традиционной иранистическая конференция памяти О. Ф. Акимушкина по широкой тематике (философия, религия, история и культура региона Ближнего и Среднего Востока). В этом году она не только была отмечена большим, чем в предшествующие годы составом участников, но в ней также выступили с докладами иностранные специалисты, что свидетельствует о пробуждающемся интересе зарубежной научной общественности к данной конференции. Всего было подано 15 заявок на участие в этом мероприятии, однако один из докладчиков по состоянию здоровья не смог выступить, поэтому было прочитано 14 докладов (два на английском языке).

Хотя разбивка докладов по темам в некоторых случаях и носит условный характер, для удобства восприятия и ознакомления мы подразделили нижеследующие аннотации докладов на тематические категории.

В начале конференции участники почтили минутой молчания своих коллег, покинувших этот мир со времени прошлогодней конференции. Два первых доклада, посвященных М. Н. Боголюбову и О. П. Щегловой, также носили памятный характер:

Сообщение О. М. Чунаковой (ИВР РАН) «К 100-летию со дня рождения академика М. Н. Боголюбова: М. Н. Боголюбов и согдийское языкознание» было посвящено анализу работ этого выдающегося филолога-ираниста по согдологии. О. М. Чунакова напомнила присутствующим, что исследование согдийского языка занимало особое место в жизни М. Н. Боголюбова. Согдийской глагольной связке и типологическим параллелям была посвящена кандидатская диссертация М. Н. Боголюбова, защищенная им в 1947 г. В пятидесятые годы прошлого века М. Н. Боголюбов включился в работу по дешифровке обнаруженных в 1933 г. на горе Муг согдийских документов. В 1963 г. он опубликовал (совместно с О. И. Смирновой) издание более 40 хозяйственных документов, в которое вошел написанный им краткий очерк по согдийской грамматике, первый на русском языке. В последующие годы М. Н. Боголюбов опубликовал 12 статей (некоторые из них в соавторстве), посвященных исследованию Мугского архива. М. Н. Боголюбов являлся ответственным редактором изданной в 1980 г. монографии А. Н. Рагозы, в которую вошло почти 150 манихейских и буддийских рукописей из Восточного Туркестана, хранящихся в фондах ИВР РАН. Многочисленные статьи М. Н. Боголюбова, посвященные этимологии иранских лексем, включают цитаты из буддийских рукописей, находящихся и в других рукописных собраниях, например, в Парижской Национальной библиотеке. Несмотря на прогресс в изучении согдийского языка за последние годы, исследования М. Н. Боголюбова в этой области не утратили своего значения.

Ю. А. Иоаннесян (ИВР РАН) в своем выступлении «Памяти О. П. Щегловой (годовщине смерти посвящается)» отметил, что всю свою научную жизнь О. П. Щеглова посвятила исследованию и описанию литографированной книги на персидском языке в Иране и на сопредельных территориях. Сам выбор этого нелегкого и порой «неблагодарного» направления, предполагающего в первую очередь составление каталогов и требующего от научного работника высочайшей профессиональной эрудиции, особой тщательности, титанических усилий и временных затрат при сравнительно «невыигрышных» показателях на выходе, если мерить труд ученого категориями объема научного издания, говорит о незаурядной смелости и твердости характера исследователя, отважившегося бросить вызов формальным критериям. Этими качествами в сочетании с высочайшей принципиальностью, доброжелательностью и большой скромностью обладала сполна О. П. Щеглова, внесшая, по оценкам, в том числе зарубежных коллег, чрезвычайно весомый вклад в развитие выбранного ею научного направления. Ее многочисленные труды получили признание не только в нашей стране, но и за рубежом, при этом монография «Иранская литографированная книга (из истории книжного дела в Иране в XIX – первом десятилетии XX в.)» по инициативе иранских коллег была переведена на персидский язык и издана в 2009 г. в Иране – в стране, изучению культурного наследия которой О. П. Щеглова посвятила всю свою жизнь, достигнув весьма очевидных результатов. В течение длительного периода она также успешно исполняла обязанности ученого секретаря Сектора Среднего Востока. Из-под пера О. П. Щегловой вышли шесть книг и десятки научных статей. Остановимся лишь на монографиях. Последние можно разделить на две категории: 1) Печатные каталоги литографированных книг на персидском языке в трех собраниях Санкт-Петербурга; 2) Исследование истории литографированного книгопечатания в Иране и соседних странах.

Широко представлена на конференции тема рукописей, работа в рукописных фондах и архивах.

С. А. Французов (ИВР РАН) в своем докладе «Исмаилитский изборник из собрания Руссо (А 146)» отметил, что рукопись А 146, представляющая собой настоящий исмаилитский изборник, включает в себя 35 небольших по размеру самостоятельных сочинений (включая стихотворения) и взятых из них разделов, что полностью противоречит описанию А 146 в «Кратком каталоге» (под. ред. А. Б. Халидова), согласно которому эта рукопись содержит единственное произведение – ал-Лафз аш-шариф ли-Рашид ад-Дин фи-‘тикад ал-исма‘илийа «Благородное речение Рашид ад-Дина о доктрине исмаилитов» (л. 3об.1–2) – трактат, приписываемый Рашид ад-Дину Синану, лидеру исмаилитов-низаритов (ассасинов) Сирии в 1162–1192 гг. Ее недолгая история весьма драматична. Она была переписана в крепости Масйаф в августе 1805 г. для исмаилитского шейха Ибрахима, при ее взятии и разграблении нусайритами из бану Раслан в начале 1808 г. досталась одному из них, затем попала в руки неизвестному негоцианту, у которого в январе 1810 г. в Дамаске ее приобрели для Жан-Батиста Луи Жака Руссо, о чем свидетельствует его собственноручная приписка на л. 01об. В составе коллекции Руссо она и поступила в наше учреждение.

С. Л. Шевельчинская (ИВР РАН) в своем выступлении «Поездка К. Залемана в Туркестан летом 1908 года» сообщила, что 9 февраля 1908 года на очередном заседании Русского Комитета для изучения Средней Азии в историческом, археологическом, лингвистическом и этнографическом отношениях было заслушано предложение К. Залемана в Туркестанскую область. Поездка состоялась летом 1908 года. По ее результатам в Известиях Русского комитета был опубликован краткий, но достаточно подробный отчет. Недавно в архиве ИВР РАН были обнаружены фотонегативы, снятые в этой поездке и являющиеся прекрасной иллюстрацией и дополнением к этому отчету, а также некоторые другие материалы, связанные с этой поездкой.

О. М. Ястребова (РНБ) в своем докладе «Каллиграфические рукописи каджарского периода в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки» указала на то, что рукописные книги, создававшиеся в Иране в XIX в., довольно редко попадают в поле зрения исследователей. По сравнению с тем расцветом всех видов связанных с созданием рукописей искусств и ремесел, который имел место с XIV по XVII вв., эпоха правления Каджаров представляется временем упадка вкуса и стиля. Однако искусство каллиграфии, наиболее абстрактное и наименее подверженное чужеродному влиянию, в XIX в. продолжало бурно развиваться. В собрании ОР РНБ есть несколько книг, демонстрирующих мастерство писцов той эпохи, большинство из них происходит из собраний двух российских дипломатов, графа И. О. Симонича (1794–1851) и князя Д. И. Долгорукого (1797–1867). В них мы находим образцы почерка таких ценимых своими современниками каллиграфов как ‘Али-‘Асгар б. Мухаммад-Шафи‘ Арсанджани, Мухаммад-Махди ибн Мухаммад-Казим Исфахани, ‘Абд ал-Джавад Шикастанавис Исфахани, Махди ибн Мухаммад Ширази Сабир (известный поэт), Мухаммад-‘Али Лавасани (также поэт, пользовавшийся поэтическим псевдонимом Сафи). Рукопись почерком Сабира Ширази была подарена Долгорукому Хаджжи Мирзой Агаси, садр-и а‘замом Мухаммад-шаха, и украшена портретом этого политического деятеля. Одной из рукописей, привезенной посольством Хосрова-мирзы, был сборник стихов Фатх-‘Али шаха, богато иллюминированный, в прекрасном лаковом переплете и написанный рукой каллиграфа Ака Мухаммад-Джа‘фара Исфахани.

Э. Шавареби (Венский Университет) в своем докладе «Персидский словарь Сорме-йе Солеймани (начало XVII в.) и его рукопись в библиотеке Восточного факультета СПбГУ» отметил, что персидский словарь Сорме-йе Солеймани – труд Таги ад-Дина Мухаммада Аухади Балйани (1565–1640/1(?) гг.), персидского поэта и автора известного Арафат аль-Ашегин. Словарь содержит 5850 записей, отсортированных в алфавитном порядке по их начальным и последним буквам. В каждой словарной статье даётся только определение или синоним и, в отличие от традиции средневековой персидской лексикографии, отсутствуют поэтические примеры. Рукопись Восточного факультета СПбГУ (Ms. O 174)– единственная доступная полная рукопись этого словаря. В отличие от двух других известных нам сохранившихся рукописей (Центральной библиотеки Тегеранского университета (Ms. 122) и библиотеки Малека (Ms. 404)), петербургская рукопись содержит пролог и эпилог словаря.Вероятно, для переписчика петербургской рукописи персидский язык не был родным, и он не владел им в полной мере. Поэтому весь текст, к сожалению, полон различных ошибок, прежде всего орфографических. Согласно колофону, рукопись была переписана 24 джумада аль-уля 1061 г. (= 15 мая 1651 г.), вероятно, в городе Мултан в Пенджабе. Пролог – не что иное, как доксологический отрывок и не содержит информации об авторе и содержании произведения. В эпилоге, однако, содержится некоторая информация о структуре словаря и приводится причина, по которой статьи не сопровождаются поэтическими примерами. Текст заканчивается десятью стихотворными персидскими строкамисамого автора. В последнем стихе дата составления словаря упоминается в виде хронограммы, которуюможно интерпретировать как 1011 г. (= 1602/3 г.). Эта дата совпадает со временем пребывания Аухади в Исфахане между 1009 и 1015 гг. (= 1600/1–1606/7 гг.).

И. Р. Каткова в своем выступлении «Персидские письма из коллекции Н. П. Лихачева» указала на то, что коллекция дипломатических малайских писем, так называемых «ранних» или «золотых» из фонда Н. П. Лихачева в ИВР РАН является важным историческим источником для изучения морской дипломатии и торговли Голландской Ост-Индской Компании в период становления ее влияния на Малайском архипелаге и Индии в 17 – начале 18 веков. Среди собрания малайских документов выделяются два письма на персидском языке, написанные известным индийским купцом Муллой Фахраддином Абдул Гафуром (1622–1718) из порта Сурат, «благословенного порта Моголов» по определению индийского историка А. Дашгупта. Гуджарат всегда славился богатством, хорошо развитой торговлей, а также своими купцами и деловыми людьми. Средневековые исторические источники, особенно эпохи Моголов, пестрят именами знаменитых индийских коммерсантов и судовладельцев, внесших значительный вклад в развитие морской торговли. Мулла Абдул Гафур известен как один из богатейших купцов Сурата, он принадлежал к сообществу купцов-суннитов, выходцев из Персии «Бохра». Члены современного суннитского сообщества Патни Джамаат в Сурате считают его своим предтечей. Абдул Гафур владел большой флотилией, состоящей из семнадцати кораблей, торговал с такими портами как Мокха и Батавия, а также установил дипломатические и торговые отношения с Голландской Ост-Индской Компанией. В мировых архивных коллекциях почти не сохранилось писем индийских купцов этого периода, поэтому персидские письма из коллекции Н. П. Лихачева можно назвать и палеографической редкостью, и ценной находкой для изучения истории морской торговли.

Ряд выступлений был посвящен исследованию отдельных памятников.

М. С. Пелевин (СПбГУ) в докладе «Украшенная драгоценностями история» Афзал-хана Хатака» изложил сведения об истории создания, источниках, структуре, состоянии текста, рукописях «Украшенной драгоценностями истории» (Тарих-и мурассаʿ) — компилятивного историографического сочинения на языке пашто, составленного Афзал-ханом Хатаком (ум. ок. 1640/41). Сочинение является одним из важнейших памятников афганской литературы классического периода, с одной стороны, как самый крупный сборник нарративной прозы разных жанров (в том числе собственно хроникально-историографического, дневникового, мемуарного, эпистолярного, житийного), а с другой, как уникальный источник сведений по военно-политической истории, социально-экономическим отношениям, этнической культуре и идеологии паштунских племен на рубеже средневековья и нового времени. Несмотря на источниковедческую и литературно-художественную ценность труд Афзал-хана по ряду причин до сих пор почти не изучен и фактически не введен в научный оборот. Среди разделов сочинения приоритетной для исследования следует считать его оригинальную часть, содержащую документальные материалы по истории племени хатак.

В докладе А. А. Хисматулина (ИВР РАН) «Неопубликованная глава Кабус-нама: сексуальные излишества или норма?» рассматривалось содержание 15-й главы из Кабус-нама, не опубликованной Е. А. Бертельсом в 1953 г. по нравственным или идеологическим соображениям, которые были общепринятыми в сталинскую эпоху. Современный перевод этой главы, опубликованный онлайн Фондом Гейдара Алиева, в «щекотливых» местах во многом не соответствует оригиналу, пытаясь как-то его обелить. Наряду с текстологическим анализом перевода в докладе также затрагивается вопрос о том, насколько рекомендации возрастного автора Кабус-нама своему сыну-тинейджеру по части сексуальных наслаждений были общепринятой нормой для мусульманского общества V/XI в.

Ф. Бокхольт (Philip Bockholt, «Свободный Университет», Берлин) в своем выступлении “Manuscript variants in the premodern Islamic world: how the general history Ḥabīb al-siyar was read and copied from the 16th to the 19th centuries” отметил: This presentation tackles the question of the readership of one of the major historiographical narratives of the Persianate world, the general history Ḥabīb al-siyar (Beloved of careers), written by the Safavid court historian Ghiyās al-Dīn Khvāndamīr in 1524. The book was later on, in Mughal India, revised by the author himself. Khvāndamīr’s different versions for the Safavids and the Mughals were copied across the Islamic world, from Anatolia to the Indian subcontinent, from the 16th to the 19th centuries. Based on intensive research conducted in India, Iran, Russia, Turkey, and Uzbekistan, this paper will demonstrate how the text was transmitted and modified for different audiences at certain times and places. By having a look at paratextual elements contained in extant manuscripts, the questions of when, where, and whom the Ḥabīb as-siyar was copied for, read and possessed by shall be addressed.

На конференции также были представлены доклады по религиям, религиозно-философским учениям и сопряженной с ними тематики.

Е. В. Гусарова (ИВР РАН) в своем выступлении «Об изучении истории курдов по арабским источникам» указала на то, что история курдов и, тем более, курдов-езидов малоизучена и заслуживает особого внимания. Она нашла отражение в ряде арабских источников, которые внимательно изучались арабоязычными исследователями. Особенно в связи с этим стоит отметить статью Куркиса Аввада, иракского ученого (вероятно курдского происхождения), посвященную библиографии по езидизму, изданную в журнале Машрак в Бейруте в 1970 г. В эту библиографию были включены более полутора сотен авторов, которым принадлежат сочинения на арабском языке, а также ряд работ на европейских и русском языках. Семь сочинений на арабском языке, посвященных езидам, из числа перечисленных в статье, вышли из-под пера ее автора. Приятно удивляет объективный подход автора к езидизму. Не новость в научных кругах, что к езидам часто относятся со значительными предрассудками, а нередко и прямо негативно (как мусульмане, так и христиане). Часто их прямо называют «дьяволопоклонниками», при том, что отечественные курдоведы, такие как В. Ф. Минорский, Н. Я. Марр и В. П. Никитин, считали езидизм оригинальной самобытной религией. Куркис Аввад не спешит выдвинуть собственные суждения. Он осторожно описывает отношения к ним различных ученых и, вероятно под влиянием арабо-мусульманской среды, старается не высказывать собственного мнения. Введение в научный оборот трудов Куркиса Аввада и других авторов, писавших на арабском языке, поможет восполнить досадный пробел в изучении истории курдов-езидов и истории этого народа в целом.

Ю. А. Иоаннесян (ИВР РАН) в своем выступлении «Увещание Бабом «непокорного» Мирзы Йахйи на страницах Пандж Ша’н» указал на то, что Мирза Йахйа (Субх-и Азаль) был единокровным младшим братом будущего основателя религии бахаи – Мирзы Хусайна ‘Али Нури, известного как Бахаулла (бахаи отождествляют его с «Тем, кого явит Бог» Писаний Баба, см. о нем ниже). Йахйа был вскормлен матерью Бахауллы, который заменил ему рано умершего отца. Статус Мирзы Йахйи в общине бабидов после смерти Баба, оставившего общину в состоянии постоянного ожидания грядущего вслед за ним более великого, чем он сам, пророка («Того, кого явит Бог»), не вполне ясен. Известный исследователь бабизма Э. Г. Браун предпринял немало усилий, чтобы доказать, что Йахйа был «назначен» Бабом в качестве главы бабидов после своей смерти в период ожидания «Того, кого явит Бог». Слабой стороной доказательной базы Брауна явилась публикация им сразу трех (!) «завещаний Баба», в которых тот якобы и произвел это «назначение». Текст одного из позднейших Писаний Баба Пандж Ша’н («Пять ладов откровения») недвусмысленно показывает, что Баб не только не отождествлял Мирзу Йахйю с будущим пророком, но и воспринимался основателем бабизма весьма строптивым и своенравным человеком, который способен причинить серьезный вред «Тому, кого явит Бог», что и произошло на практике.

Лингвистическая тематика была представлена в докладе П. Б. Лурье (Эрмитаж) «Двойной адстрат в формировании новоиранских языков», в котором отмечалось, что в процессе трансформации среднеиранских языков в новоиранские в последние столетия первого тысячелетия Новой эры многие новации могут быть объяснены внутренней логикой развития индоевропейских, иранских языков. Другие изменения можно объяснить внешними факторами. Все новоиранские языки находились или находятся в контакте с арабским с одной стороны и тюркскими с другой. В среднеиранский период такие контакты были еще очень слабы. Контакты с арабским и тюркскими проявляют себя в первую очередь в области лексики всех новоиранских языков, но иногда видны и в более глубинных яхыковых системах: фонетике, морфологии и синтаксисе. В рассматриваемом докладе, где автор оперировал в первую очередь данными среднеперсидского в сравнении с новоперсидским (включая таджикский), согдийского и ягнобского, он стремился показать, что такие заимствованные новации легче принимались языковой системой в случае, когда они следовали моделям, общим и для арабского, и для тюркских. На фонетическом уровне она отмечается в распространении увулярного /q/. На синтаксическом и морфологическом уровне двойное влияние прослеживается в изменении функции и позиции энклитических местоимений (выражении принадлежности существительного, к которому присоединяется) и в утере эргативности в формах, образованных от participium perfecti passivi, вероятно, и в генерализации изафетной конструкции. Все эти модели характерны для тюркских и арабского. Автор видит вероятной причиной такого двойного влияние взаимодействие речевых особенностей религиозной и военной элиты, которые характеризовались арабским и тюркским влиянием, соответственно, а также служили нормой для подражания в речи простого народа.

Ситуация в современном Иране и определяющие ее факторы проанализированы в выступлении М. Бакониной «Два источника и две составные части протестов в Иране дея 1396», в котором указывается на то, что протесты в Иране дея 1396 года по солнечному календарю (декабрь 2017 – январь 2018), охватившие фактически всю страну получили противоречивую оценку внутри страны и в мире. Многие заговорили о том, что началась чуть ли не вторая иранская революция, которая похоронит идеи исламской революции. Кто-то уверял, что это малозначительные беспорядки, которые по масштабам никак нельзя сравнить с послевыборными протестами 1387 (2009) года. На основании социальной структуры, а также форм, методов и лозунгов протестов можно заключить, что у протестов было два источника и две составные части. Причины протестов изначально были социально-экономические: рост цен, безработица, коррупция, сокращение пособий. По количеству участников иранские протесты были действительно существенно меньше, чем в 2009 году, но охватили большее число провинций и населенных пунктов, в том числе малые города. Изначально протесты были инициированы из «мечети», которая традиционно в Иране считается организатором и воспитателем масс. Причем есть основания полагать, что инициаторы протестов принадлежат к лагерю консерваторов – сторонников проигравшего президентские выборы Ибрагима Раисси. То есть социальный протест был использован как оружие в противостоянии иранских элит. Однако параллельно первой волне протестов сформировалась другая протестная волна, радикально отличающаяся от первой по социальному составу, лозунгам и методам борьбы. Источником второй волны протестов стали многочисленные интернет-СМИ и информационные телеграмм-каналы, которые координировались диссидентами, представителями нового поколения иранской революционной элиты, а участвовали в этих акциях в основном молодые люди, проявлявшие очевидную агрессию. Два источника, две составные части иранских протестов, лозунги и ценности к которым они апеллировали, а также реакция властей, позволяют дать прогноз, в каком именно направлении будет меняться установленный после исламской революции режим. Насколько вероятен переход от исламизма к постисламизму с полным отказом от ценностей исламской революции или трансформация будет более мягкой, а экономическая, социальная и моральная составляющие политики будут подстроены под вызовы времени без отказа от базовых ценностей «велайят-е факих».

Иранистическая конференция памяти О. Ф. Акимушкина в очередной раз продемонстрировала свою полезность и нужность, а соответственно, и необходимость продолжать проведение подобных конференций в будущем. Об этом свидетельствует не только широкая тематика и количество представленных докладов, но и интерес к ней зарубежных коллег, изъявивших желание участвовать. .

Ю. А. Иоаннесян

 

Последнее обновление ( 25.05.2018 )
« Пред.   След. »

На сайте СПб ИВР РАН
Всего публикаций10936
Монографий1587
Статей9094
b_akimushkin_co_1984.jpg


Programming© N.Shchupak; Design© M.Romanov

 Российская академия наук Yandex Money Counter
beacon typebeacon type