Последние новости
Часто просматриваемые
Главное меню
Новости
История
Структура
Personalia
Научная жизнь
Рукописные сокровища
Публикации
Лекторий
Периодика
Архивы
Работа с рукописями
Экскурсии
Продажа книг
Спонсорам
Аспирантура
Библиотека
ИВР в СМИ
IOM (eng)
Иранистическая конференция памяти О.Ф.Акимушкина - 2016 (отчет) Версия для печати Отправить на E-mail
13.03.2016

Иранистическая конференция
памяти О. Ф. Акимушкина
(17.02.1929 — 31.10.2010)

17 февраля 2016 г. в каб. 146 ИВР РАН прошла очередная иранистическая конференция памяти выдающегося отечественного ираниста, заведующего Сектором Среднего Востока нашего Института на протяжении десятилетий О. Ф. Акимушкина. Тематика конференции была очень разнообразна, что отражало широчайший круг интересов Олега Федоровича, поэтому помимо «чисто иранистических» докладов на ней были прочитаны и доклады по пограничным темам. Конференция собрала в рамках единого форума специалистов из Санкт-Петербурга (ИВР РАН, СПбГУ, РНБ, НИУ «Высшая школа экономики» и др), а также из Москвы (ИВ РАН). К сожалению, участник из Казани с содокладчиками (Валеев Р. М.) не смог приехать на конференцию, поэтому прочитанных докладов было не 11, как заявлено в программе, а 10.

Р. Ю. Почекаев (Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» Санкт-Петербургский филиал) в докладе «Значение трудов О. Ф. Акимушкина для изучения государственности и права Восточного Туркестана XVI—XIX вв.» отметил, что одним из основных направлений научной деятельности О. Ф. Акимушкина являлось исследование истории Восточного Туркестана — позднесредневековой Кашгарии. Осуществленные им переводы источников (самым значительным из которых является «Хроника»/»Тарих» Махмуда) и исследовательские статьи приоткрывают различные аспекты истории этого малоизученного региона, включая отдельные вопросы его государственности и права. Основной хронологический период, изучавшийся ученым — это XVI—XVII вв., однако результаты его исследований во многом помогают исследовать и проанализировать политико-правовые аспекты истории этого региона и в более поздний период — вплоть до последней четверти XIX в.: ведь именно в эпоху, которая освещается в исследованиях О. Ф. Акимушкина, сложились основные традиции государственности и права Восточного Туркестана, которым в той или иной степени следовали и правители более поздних периодов его истории. Соответственно, при изучении государственности и права Восточного Туркестана к историческим хроникам и актовым материалам «местного» происхождения и произведениям историков соседних государств в качестве источников добавляются также записки дипломатов и путешественников из России и стран Западной Европы (в первую очередь — Англии), побывавших в этом регионе. В сочетании весь этот комплекс источников позволяет сформировать более-менее целостное представление, по крайней мере, по ряду аспектов политико-правового развития Восточного Туркестана, основных тенденций в эволюции его государственности и системы права.

О. В. Васильева (РНБ) в докладе «Восточные манускрипты Вацлава Ржевуского в Санкт-Петербурге» отметила, что Вацлав Северин Ржевуский (1784—1831) не был дипломированным востоковедом, но проявлял серьезный интерес к изучению Востока: совместно с австрийским ориенталистом Хаммером издавал первый в мире востоковедный журнал и составил значительную коллекцию восточных манускриптов, которые он приобретал у австрийских дипломатов Валленбурга, Йениша, Хаммера и Домбая, а также, видимо, покупал во время своих поездок в Османскую империю. Значительная часть собрания графа Ржевуского, как удалось установить, сохранилась в Национальной библиотеке Австрии в Вене, куда оно поступило в 1831 г. и в 1840-е гг.

Небольшая часть собрания — всего 9 томов — оказалась в Императорской Публичной библиотеке в Петербурге в 1833 г. после конфискации имущества активных участников Ноябрьского восстания. (Эти рукописи через сто лет были переданы в Польшу вместе с 11000 манускриптов польского происхождения и сгорели во время Второй мировой войны.) В Санкт-Петербурге в настоящее время находятся пять манускриптов Ржевуского: четыре в Институте восточных рукописей и одна — в библиотеке Восточного факультета Санкт-Петербургского университета.

О. М. Ястребова (РНБ) в докладе «Профессиональные приметы и суеверия секретарей-мунши Тимуридской эпохи в трактате Сими Нишапури «Джавхар-и сими» (837/1433—1434 г.)» отметила, что Сими Нишапури был иранским каллиграфом и поэтом первой половины XV в., родившимся в Нишапуре и занимавшим впоследствии должность китабдара в Машхаде. В настоящее время известен лишь один образец его почерка — математический трактат, переписанный в 840/1436—1437 г. для некоего вазира Хваджи Амира Хасана. Из литературного творчества Нишапури сохранилось также немногое: составленный им посмертный диван его учителя, Лутф-Аллаха Нишапури, а также трактат, посвященный секретам ремесла секретаря-мунши. Этот трактат, законченный в 837/1433—1434 г. и известный под названием «Джавхар-и сими», является самым ранним дошедшим до нас персоязычным произведением, в котором описываются способы заточки калама, рецепты изготовления различных видов чернил, красок, даются инструкции о том, как выбирать, окрашивать и лощить бумагу, а также советы относительно оформления различных типов официальных и частных документов. Помимо сугубо практических советов и указаний Сими Нишапури приводит и такие, которые можно отнести к разряду профессиональных примет и суеверий. Причем относятся они как к инструментам, являющимся непременными атрибутами писцовой профессии, — каламу, перочинному ножу, чернильнице, — так и к процессу составления и нанесения на бумагу текста письма.

М. С. Пелевин (СПбГУ) в докладе «Хронограммы в ранней паштоязычной историографии» остановился на особенностях формы и содержания, а также функциональном назначении стихотворных хронограмм (тарих), включенных в прозаический текст «Хатакской хроники» (закончена в 1724 г.), оригинальной части компилятивного историографического сочинения на пашто «Тарих-и мурасса‘». Вследствие существенных расхождений паштунской графики с арабским алфавитом и отсутствия в раннем письменном языке пашто строгих орфографических правил афганские авторы для составления хронограмм со сложной шифровкой дат по системе абджада предпочитали пользоваться персидским языком. Вошедшие в «Хронику» хронограммы, в соответствии с традициями персоязычной литературы могольской Индии, в основной массе по форме представляют собой короткие фрагменты (кит‘а), преимущественно четверостишия, а их основное назначение — фиксация дат рождения и смерти. Немногочисленные хронограммы на пашто частично сохранились в искаженной графической передаче, но в ряде случаев контекст позволяет реконструировать их первоначальный вид.

Ю. И. Дробышев (ИВ РАН) в докладе «Эсэн-тайши и Вайс-хан: войналегитимностей» отметил, что Мирза Мухаммад Хайдар сообщает интересные подробности пленения Исаном Тайши, которого он считал ойратским Эсэном, Вайс-хана (Увайса ибн Шир-Али-оглана, правнука Туглук-Тимура), правившего Моголистаном в 1418—1421 и 1424—1425 гг. Есть причины сомневаться как в благородном происхождении Вайс-хана, так и в том, что его пленил именно ойратский Эсэн. Переводчики «Тарих-и Рашиди» полагают, что под Исаном Тайши следует понимать киргизского хана Эсэху. Они исходят из года рождения Эсэна (1417) и года гибели его противника (1428), что делает их столкновение проблематичным, но датировка рождения Эсэна не общепринята. Изложенное вынуждает оставить открытым вопрос о личности Исан Тайши. Важно, что на его примере автор показал неправомочность ойратских притязаний на власть в тех же образах, что и китайские историографы. Юного Туглук-Тимура привез из Кульджинского края дуглатский эмир Пуладчи и провозгласил правителем независимого ханства. История его вхождения во власть сильно напоминает сюжет из сказки. Сомнения усиливаются тем, что «кинг-мейкер» Пуладчи был дедом Хайдара. Возвеличивание Вайс-хана должно было подтвердить легитимность правления линии Туглук-тимуридов. Дуглатские эмиры нуждались в формальных правителях из потомков Чингис-хана, желательно таких, которым можно диктовать свою волю. Акцент на сцене поклонения Исан Тайши Вайс-хану как Чингисиду был полезен для легитимации дуглатами власти своих номинальных хозяев, от имени которых они могли вести дела по своему усмотрению.

С. А. Французов (ИВР РАН) в докладе «Сколько арабографичных рукописей попало в Азиатский музей при его основании?» отметил, что на основании приведенных О. Ф. Акимушкиным и уточненных автором доклада данных о коллекциях, которые легли в основу собрания Азиатского музея, установлено, что на момент создания этого учреждения Императорской Академии наук в ноябре 1818 г., в его фонды должно было поступить 126 арабографичных рукописей. В стремлении выяснить, чтó это были за списки, автор обратился к «Опыту о Библиотеке и Кабинете Редкостей и Истории Натуральной Санкт-петербургской Императорской Академии Наук» Иогана Бакмейстера (СПб., 1776 — французский оригинал; 1777 — сокращенный немецкий, 1779 — полный русский переводы) и сумел идентифицировать большинство упомянутых в нем рукописных сочинений., выполненных арабским шрифтом. Однако лишь одно из них — арабско-турецкий словарь середины XVI в. «Лугат Ахтери» — было обнаружено в фондах ИВР РАН под шифром С 295. Как минимум, еще одно — родословие татарских ханов Абу-л-Гази Бахадур-хана — было похищено экстраординарным академиком синологом Г. Ю. Клапротом и вывезено за рубеж в конце 1810 г. Весьма вероятно, что и другие рукописи, упомянутые И. Бакмейстером и отсутствующие в настоящее время в собрании ИВР РАН, разделили судьбу этого труда по генеалогии.

М. Баконина в докладе «Новые монеты „Халифата‟ — исламская символика и актуальная политика» отметила, что в ноябре 2014 г. ИГ (запрещено на территории РФ) объявило о намерении выпустить собственную валюту «Халифата». В пятом номере пропагандистского журнала «DABIQ» анонсируется решение начать чеканить собственную монету, привязанную к реальной цене золота, серебра и меди. Выпуск «своих» денег, как утверждали идеологи ИГ, необходим для того чтобы избавить «Халифат» от зависимости от других валют и мировой экономической системы. Помимо экономических были озвучены идеологические причины: пропагандисты ИГ сосредоточены на подтверждении собственной исламской легитимности, и начало чеканки динаров, дирхамов и фалсов должно было подтвердить преемственность между «Халифатом» образца ХХI века и Халифатом Омейядов. В июне 2015 г. было объявлено о появлении в обращении динаров, дирхамов и фалсов разного достоинства, отчеканенных их золота, серебра и меди с использованием сугубо исламских символов. Из-за очевидного недостатка информации с территорий, подконтрольных ИГ, неизвестно появились ли эти денежные знаки в обращении в новопровозглашенном «Халифате» и как они изменили его экономику. Однако широко разрекламированные монеты тесно связаны с религиозно-политической доктриной ИГ. В докладе сделана попытка ответить на следующие вопросы: Зачем самопровозглашенному «Халифату» своя валюта? Для чего нужны исторические аналогии идеологам запрещенного в РФ ИГ? Какие традиционно мусульманские, особенно эсхатологические символы, а также и новая не связанная с исламской традицией символика использованы при чеканке монеты современного «Халифата»? Насколько традиционная и новая исламская символика «халифатской» валюты связаны с политической доктриной создателей «Халифата»?

О. М. Чунакова (ИВР РАН) посвятила свой доклад «Неопубликованный манихейский фрагмент из коллекции Кохановского» уникальному рукописному фрагменту SI 4909, выполненному на китайском свитке. Фрагмент содержит согдийскую транскрипцию двух текстов: парфянского, на стороне Verso, и среднеперсидского гимна Мани, записанного между столбцами китайского текста на стороне Recto.

А. А. Хисматулин (ИВР РАН) в докладе «Первые переводы хадисов на персидский язык» отметил, что Мухаммад ал-Газали (ум. 505/1111) был первым авторитетным мусульманским автором, который начал переводить хадисы на персидский язык. На примере его персоязычных сочинений («Кимийа-йи са‘адат», «Зад-и ахират», «Насихат ал-мулук») показаны подходы к переводу, применявшиеся в его время. В частности, один из краеугольных принципов мусульманской юриспруденции — суждение по аналогии (кийас), используемый до сих пор, — распространялся и на хадисы. Такая методологическая основа допускала семантически эквивалентные замены в хадисах при их переводе и цитировании, не считая это их намеренным искажением или подделкой. Например, имам или вали (правитель) в арабском оригинале могли совершенно спокойно заменяться при переводе на султана по аналогии управления им большой группой людей. При этом известно, что слово султан в сегодняшнем значении довольно поздно вошло в арабский лексикон и не могло употребляться в подлинных хадисах. Поэтому какие-либо выводы на основе переведенных хадисов, тем более после двойных или тройных переводов, нужно делать крайне осторожно.

Ю. А. Иоаннесян (ИВР РАН) в докладе: «Олицетворение букв басмалы и миры бытия в вероучении бабизма» отметил, что основатель бабизма Баб при обозначении последователей различных религий использовал слово «буквы». Термин «Живой/Живущий», представляющий собой одно из имен Бога, прилагался Бабом также и к самому себе. Поэтому, «Буквы Живого/Живущего» как термин могли бы в прямом смысле и при расширенном толковании пониматься как «последователи Баба» в целом. Однако с учетом того, что суммарное числовое значение слова Хайй («Живой/Живущий») по абджаду равняется 18, термин «Буквы Живого/Живущего» закрепился за восемнадцатью первыми учениками Баба, которые вместе с Бабом составили «первую Единицу (Вахид)» откровения Баба —группу из девятнадцати человек. Каждый из них рассматривался как олицетворение одной из девятнадцати букв, составляющих формулу, начинающуюся со слов Би-сми-ллах. Баб в своем учении проводил линии соответствий между мирами/сферами бытия, цветом, духовными реалиями человеческой природы и видами откровения, которые символически отображались в словах тем или иным словом бабидской и исламской басмалы. Можно выделить несколько таких линий. С божественной сферой Лахут, которой соответствует область сердца, ассоциируется белый цвет, с миром Джабарут, которому соответствует область духа, связан желтый цвет, со сферой Малакут и соотносящейся с ней областью души, сопряжен зеленый, а с миром Мулк/Насут и относящейся к нему областью тела ассоциируется красный цвет.

Конференция показала, что подобный формат предоставляет хорошую возможность специалистам в области Среднего Востока и сопредельной тематики, работающим в разных организациях Санкт-Петербурга и других городов, собраться вместе и поделиться результатами своих изысканий.

Ю. А. Иоаннесян

Последнее обновление ( 25.05.2018 )
« Пред.   След. »

На сайте СПб ИВР РАН
Всего публикаций10960
Монографий1591
Статей9111


Programming© N.Shchupak; Design© M.Romanov


beacon typebeacon type