Последние новости
Часто просматриваемые
Главное меню
Новости
История
Структура
Personalia
Научная жизнь
Рукописные сокровища
Публикации
Лекторий
Периодика
Архивы
Работа с рукописями
Экскурсии
Продажа книг
Спонсорам
Аспирантура
Библиотека
ИВР в СМИ
IOM (eng)
Выступление И.Ф.Поповой на конференции научных работников РАН Версия для печати Отправить на E-mail
04.09.2013
Предлагаем Вашему вниманию текст выступления директора ИВР РАН, проф., д. и. н. И. Ф. Поповой на конференции научных работников Российской академии наук «Настоящее и будущее науки в России. Место и роль Российской академии наук», прошедшей в Большом зале РАН в Москве  29—30 августа 2013 г.

Дорогие коллеги!

Коллектив и Ученый совет моего родного Института восточных рукописей РАН крайне негативно воспринял факт внесения Правительством Российской Федерации проекта закона реорганизации Российской академии наук и 1 июля с.г. направил первым лицам нашего государства письмо протеста с требованием отозвать этот закон из Государственной Думы.

Разрушающий и российскую науку, и структуру РАН данный закон, по нашему мнению, приведет к окончательному и бесповоротному искоренению школ гуманитарной науки классического цикла, сосредоточенных на изучении проблем развития цивилизаций как Запада, так и Востока на основе текстов на древних и мертвых (исчезнувших) языках.

Большим преимуществом российской академической науки является школа классического востоковедения, изучающего традиционные общества и культуры Востока до начала XX в., т.е. до начала модернизации Азии по западному образцу. В исторической ретроспективе не каждая держава могла себе позволить взрастить такое направление. В этом смысле Российское государство и Академия наук сумели разработать последовательную стратегию изучения Азии, значительной части которой сама Россия и принадлежит.

В созданную по именному указу от 28 января 1724 г. Петра Великого Российскую Академию наук был приглашен специалист по классическим и восточным языкам Теофил-Зигфрид Байер. С его деятельности началась история академического востоковедения в России. Позже Иоганн Готлиб Керр и Михайло Васильевич Ломоносов выступали с проектами т.н. «восточных академий», которые не были реализованы. И лишь в 1818 г. по предложению Президента академии наук Сергея Семеновича Уварова в Санкт-Петербурге был создан Азиатский музей, который стал первым специализированным востоковедным учреждением Европы. Именно к нему восходит история всех ныне существующих в России востоковедных центров и именно благодаря изучению сосредоточенных в нем рукописных и книжных коллекций возникли уникальные направления отечественной науки — санскритология, дуньхуановедение, тангутика, уйгуроведение, тюркская руническая эпиграфика, курдоведение, классическое исламоведение, буддология, коптология, древнеиранское языкознание, сабеистика, — которые всегда были достойнейшим образом представлены в нашей стране.

Процветавшие а Академии наук еще в 1980-е гг. эти школы сейчас оказались на грани вымирания и каждая из них в настоящий момент остается представленной 1—2 исследователями старшего поколения. Зыбкая надежда хоть как-то обеспечить самовоспроизводство этих школ с принятием закона о реформировании РАН исчезает. Во-первых, будет крайне трудно доказать эффективному менеджеру, зачем экономике быстрых денег нужны древние языки и не приносящие сегодня (здесь и сейчас) дохода исследования их, зачем изучать глубоко древнюю историю и традицию азиатских «тигров», если они на первый и поверхностный взгляд никак не влияют на работу их финансовой и банковской систем. И, во-вторых, бесспорно, что те немногие молодые исследователи, которые могли бы продолжить традицию классического востоковедения в нашей стране, в условиях неуверенности в завтрашнем дне скорее отправятся за рубеж, чем будут трудиться за базовые 12—14 тыс. зарплаты лаборанта и м.н.с. дома.

Не способствуют объективной оценке труда востоковедов на общем поле нашей науки и навязываемые нам наукометрические методики. Для востоковеда большой честью представляется публикация своей работы в изучаемой стране. Принимаемые ныне для оценки эффективности нашей работы формальные индексы цитирования никак не учитывают статей и монографий, изданных в Китае, Японии, арабских и др. азиатских странах. Между тем и китайский, и японский, и арабский языки — как и русский — продолжают оставаться великими языками науки, хотя тенденция к презентации научного гуманитарного знания на английском языке становится в мировой науке преобладающей. Но этот процесс в филологических науках не так стремителен, как в естественных и точных.

Хотелось также сказать два слова и по сути принятого Думой во втором чтении законопроекта. Он неприемлем. Столь сырой, внутренне противоречивый и неясный текст не может регламентировать жизнь академического сообщества в государстве, претендующем на значительную роль на научной мировой арене.

«Развитие фундаментальных и поисковых научных исследований в Российской Федерации», закрепленное в качестве цели деятельности РАН в данном законе, не может эффективно осуществляться без наделения РАН полномочиями учредителя научных организаций, принадлежащих к Российской академии наук. Эти полномочия не должны быть по умолчанию или каким-либо иным путем переадресованы специально уполномоченному Правительством федеральному органу исполнительной власти, так как этот орган по целям своей деятельности не должен подменять РАН. Соответственно, обязательно в этом законе должно присутствовать положение, наделяющее РАН полномочиями учредителя научных организаций, принадлежащих к Российской академии наук.

Уникальная система научных организаций РАН (институтов, музеев) является результатом развития академии за весь 300-летний период ее истории. Но сломать эту структуру, конечно, можно быстро.

Наделение органа исполнительной власти «полномочиями собственника федерального имущества, закрепленного за научными организациями РАН (п. 2 Статьи 2) безосновательно связывается с передачей в ведение данного органа самих этих организаций (п. 9 Статьи 18). При этом не определяется субъект, за которым будут закреплены полномочия сохранения или изменения правового статуса принадлежности научных организаций к Российской академии наук, а также полномочия сохранения и (или) изменения их организационно-правовой формы. Необходимо закрепить эти полномочия за РАН, определить категорию «научные организации, принадлежащие к Российской академии наук» и критерии этой принадлежности, которые исключили бы возможность изменения организационно-правовой формы научных организаций по причинам, не связанным с задачами развития фундаментальных наук в Российской Федерации.

Таким образом, этот законопроект содержит много опасных подводных камней.

Перенос «центра тяжести» научных исследований на лаборатории и отделы и «точечное финансирование» отдельных научных направлений может легко привести к полному развалу вполне успешно работающих институтов. Готовящийся правительством проект Постановления «О внесении изменений в правила оценки результативности научных организаций, выполняющих научно-исследовательские, опытно-конструкторские и технологические работы гражданского назначения» делает вполне реальным произвольное выявление таких структур (не имеющих статуса юр. лица) и произвольную передачу их из-под юрисдикции института куда угодно, что положит начало реализации мечты нашего руководства о полной передаче отечественной науки в вузы.

Предлагаемый Правительством законопроект идет полностью вразрез с принципами демократии научного сообщества. В нем никак не отражены такие преимущества нынешней системы РАН, как выборность директоров, их сменяемость, наличие избираемых Ученых советов и пр. Окончательное утверждение кандидатуры директора также должно оставаться за РАН. Специально уполномоченный Правительством РФ федеральный орган исполнительной власти не должен заниматься кадровыми вопросами (тем более в условиях нынешнего кадрового голода Академии — последствия 1990-х — руководство институтами легко может перейти в руки «варягов» и необязательно из академической среды).

Непроясненность в предложенном законопроекте главных понятий, прежде всего в части деятельности учреждений науки и статуса научных работников (согласно Закону о науке и научной политике новое знание в рамках Академии наук производится физическими лицами — сотрудниками институтов), субъекта интеллектуальной собственности и результатов ее коммерциализации, учреждений культуры и социальной сферы, архивного, музейного, библиотечного фондов РАН объективно ставит под сомнение авторитет законодателя.

И. В. Тункина в своем выступлении коснулась вопроса о том, в сколь опасном положении могут оказаться богатейшие архивные и музейные коллекции РАН в случае ее реорганизации. Очевидно, что после передачи имущества РАН специально уполномоченному органу исполнительной власти вопрос об архивном и музейном фонде и его статусе будет поднят. В этом я вижу новый вызов не только нашей государственности, но и культуре, поскольку единственной государственной собственностью после «эффективного» использования имущества РАН останутся объекты культурного наследия.

Поэтому я еще раз призываю всех делать все возможное для того, чтобы проект Федерального закона № 305628 был отозван из Государственной Думы.

И. Ф. Попова

Последнее обновление ( 04.09.2013 )
« Пред.   След. »

На сайте СПб ИВР РАН
Всего публикаций10968
Монографий1592
Статей9118
b_klyashtornyi_co.jpg
p_pps_87(24)_starkova_1973.jpg


Programming© N.Shchupak; Design© M.Romanov


beacon typebeacon type