На заседании Ученого совета 27 июня 2012 г. был заслушан научный доклад вед. н. с. ИВР РАН д. филос. н. С. Л. Бурмистрова «Рукописи индуистской школы веданта в фондах ИВР РАН».

Предлагаем Вашему вниманию текст доклада.

С. Л. Бурмистров (ведущий научный сотрудник сектора Южной Азии отдела Центральной и Южной Азии). Рукописи индуистской школы веданта в фондах ИВР РАН. Результаты предварительного анализа

В своем докладе я хочу изложить те результаты, которые я получил в ходе работы над санскритскими рукописями школы веданта, хранящимися в рукописных фондах ИВР РАН. В фондах нашего института хранятся 56 рукописей, которые я, ориентируясь по «Краткому каталогу индийских рукописей Института востоковедения РАН», составленному Т. К. Посовой и К. Л. Чижиковой (далее «каталог Посовой — Чижиковой») [1], отождествляю как ведантистские. За те восемь месяцев, что я работаю над этой темой, мне удалось исследовать восемь рукописей.

Из ведантистских рукописей первыми — в 1835 г. — в коллекцию нашего института вошли несколько документов из собрания Стюарта, купленного в Лондоне в 1832. Всего собрание Стюарта насчитывает 95 ед., из которых ведантистских текстов насчитывается 20 единиц; в их число входят такие тексты, как Acyutāṣṭakastotra и Āptavajrasūcī-upaniṣad Шанкары, Aṣṭavakragītā с комментарием Вишвешвары Adhyātmapradīpika, приписываемые Шанкаре гимн Шиве Kālabhairavāṣṭaka и гимн Кали Kālikāstotra, фрагмент из «Нандикешвара-пураны» Daśaślokīvedānta и ряд других. В 1855 Азиатский музей приобрел коллекцию Дж. Геберлина, которая насчитывает 76 единиц, из них 8 представляют собой тексты веданты: Ānandalaharī, Āryāśataka, Ātmabodha Шанкары с комментарием ведантиста XVI в. Мадхусуданы Сарасвати, «Брахма-сутры» Бадараяны, стихи во славу Чайтаньи Caitanyacandrāmṛta Прабодхананды Сарасвати, Vedāntasāra Садананды, Vrajavihāra Шридхары Госвамина и стихотворный трактат о йоге Yogatārāvalī Шанкары.

В 1906—1908 гг. фонды Азиатского музея пополнились большими (180 единиц) коллекциями, подаренными бароном А. фон Сталь-Гольштейном [2], и часть из них содержит тексты веданты: Advaitacintākaustubha Сваямпракашананды Сарасвати, Advaitadīpikā и Bhedadhikkāra Нрисимхашрамы, Ātmabodha Шанкары (об этой рукописи я расскажу отдельно), неполная рукопись Bhāmatī Вачаспати Мишры, Dattātreyatantra, комментарий к «Веданта-сиддханталеша-санграхе» Kṛṣṇālaṃkāra Ачьютакришнананды Тиртхи, Laghucandrikā Брахмананды Сарасвати, Maitryupaniṣaddīpika Раматиртхи, Sakalavedopaniṣat-sāropadeśasahasrī Шанкары с комментарием Раматиртхи «Падайоджаника», начало главного труда Шанкары Śārīrakamīmāṃsābhāṣya (комментарий к «Брахма-сутрам» Бадараяны), фрагмент сочинения Siddhāntaleśasamgraha (предположительно), принадлежащий перу Шанкары гимн Шиве Śivanāmāvalīstotra, обширное (107 листов) стихотворное изложение принципов веданты Svarājyasiddhi Гангадхары Сарасвати с комментарием «Кавьякальпадрума» (1692 г.), часть комментария к «Бхамати» Vedāntakalpataru Амалананды, первые две главы Vedāntasiddhāntaleśa-saṃgraha Аппая Дикшиты, Vedāntasiddhāntamuktāvalī Пракашананды с комментарием Нанадикшиты, комментарий к «Веданта-парибхаше» Vedāntaśikṣām aṇi Рамакришны Адхварина и ритуальное сочинение Vṛṣotsargavidhi Мадхусуданы.

Весьма примечателен текст Vedāntaprakaraṇa. Он находился в составе коллекции из 8 рукописей, главным образом из Южной Индии, переданных Азиатскому музею в 1917 из Музея антропологии и этнографии Академии наук. Этот небольшой (4 листа) текст входит в состав сборной рукописи, в которую, согласно наклеенному на нее бумажному ярлычку, входят также раздел «Скандапураны» Upadeṣakāṇḍa (36 листов), грамматика Панини Aṣṭādhyāyī (53 листа) и Nāmraparṇīmahātmya (9 листов). Краткий и беглый осмотр рукописи дал следующие результаты. Текст написан на пальмовых листах письмом грантха и при этом довольно малоразборчив — в том числе и потому, что он выполнен, насколько я могу судить, каким-то региональным вариантом грантха (предполагаю, что таким, которое использовалось в районах распространения языка малаялам, судя по написанию акшары «ma»). В той части рукописи, которая, как заявлено на ярлычке, содержит грамматику Панини, мне удалось прочесть несколько слов, но поиск их по найденному в сети Интернет электронному тексту Панини никаких результатов не дал, из чего можно сделать вывод, что, возможно, сведения, приведенные на ярлычке, не вполне соответствуют действительности. Кроме того, практически никаких сведений об этом тексте в Интернете найти не удалось — текст с таким названием упоминает только Карл Поттер в своей известной «Энциклопедии…», приписывая его перу Васудевендры Йогина и утверждая, что этот текст существует только в рукописи, экземпляр которой хранится в Тривандраме. Однако действительно ли хранящаяся у нас рукопись содержит текст «Веданта-пракараны» и тождествен ли наш текст тому, что хранится в Тривандраме — вопрос открытый. Во всяком случае, можно сказать, что труд этот очень мало известен (его не упоминает даже Дасгупта, охвативший в работе над своей «Историей…» едва ли не все, что только можно было найти в библиотеках и хранилищах манускриптов), так что его изучение и перевод могут быть весьма интересны и полезны для понимания эволюции ведантистской мысли.

В числе уже исследованных мной манускриптов имеется также любопытная рукопись из собрания Стюарта, хранящаяся у нас под шифром II, 115 (Ind. 60) и содержащая три гимна — Hanumatstotra, Dvādaśapañjarikāstotra и Acyutāṣṭakastotra, из которых два последних приписываются перу Шанкары. Так как рукопись сборная, то в каталоге Посовой — Чижиковой она зафиксирована под тремя разными номерами — №№ 1 (Acyutāṣṭakastotra), 254 (Dvādaśapañjarikāstotra), 651 (Hanumatstotra). Бумага, на которой написана рукопись, довольно ветхая, однако сам текст вполне сохранен. Объем рукописи — всего один лист; размер его — 23×10 см, сторона recto желтая, цвета сухой лимонной корки (создается ощущение, что она была просто выпачкана какой-то желтой краской, которую затем пытались смыть), сторона verso — кремовая. На стороне verso под текстом просматриваются следы каких-то довольно крупных, до 1 см в поперечнике, букв в количестве 6 шт., но что это за буквы, разобрать не удалось — следы смыты.

Первым в этой рукописи идет текст Hanumatstotra, за ним Dvādaśapañjarikāstotra и последним — Acyutāṣṭakastotra. Первый текст этой сборной рукописи написан довольно крупным, хотя и небрежным почерком. В строке умещается по 50 — 55 акшар. Он занимает 7 строк на стороне recto. Остальные два текста написаны значительно более мелким почерком — в строке там умещается 65 — 70 акшар. На стороне recto этим почерком написано 5 строк (внизу, после более крупного текста Hanumatstotra). Текст на стороне verso весь написан таким почерком и занимает на этой стороне 15 строк, причем помимо них на полях также имеется текст (тем же почерком). На правом поле текст написан под углом 90° к основным строкам, параллельно правому краю листа. На верхнем поле тоже имеется текст, и он написан «вверх ногами» — под углом 180° к основному тексту. На левом поле параллельно левому краю листа имеются две надписи: одна — наполовину смытая — левее, ближе к верхнему краю листа, другая правее; обе написаны довольно жидкой тушью или чернилами — надписи имеют серый цвет и заметно светлее основного текста. Вторая из них (несмытая) такова: śrīgaṇepatayenamaḥ ||; вторая, видимо, такая же — прочитывается śrīgaṇa… (далее все смыто). В середине нижнего поля алфавитом, скорее всего, гуджарати написана дата: oṃ śrīśake 1717.

Hanumatstotra, как явствует уже из названия, представляет собой гимн Хануману. Автор его не указан, и на сей счет можно строить самые разные предположения. Насколько можно судить по тексту гимна, непосредственно к ведантистским его причислить нельзя, поэтому далее я о нем говорить не буду. Зато два других гимна более интересны. Мне удалось найти сведения о текстах с таким же названием, но содержание они имеют, судя по кратким выдержкам, совершенно иное, чем наш текст. Кроме того, ни они, ни наш текст не опубликованы и не упоминаются, насколько я смог выяснить, ни в каких индологических трудах, так что хранящуюся у нас рукопись можно с полным основанием считать уникальным документом. Гимн Acyutāṣṭakastotra представляет собой восхваление Вишну. В нем перечисляется множество имен божества — Кешава, Рама, Нараяна, Васудева, Хари и проч., говорится о нем как о персонаже, сопровождаемом Лакшманой (lakṣmaṇenānvita), его имя связывается с именем Ситы, так что можно сказать, что это божество воплощает в себе (в сознании составителя «Ачьюта-аштака-стотры», будь то Шанкара или кто-то другой), по существу, всех остальных ключевых персонажей индийской мифологии: Ачьюта — одно из имен Вишну или Кришны, согласно словарю Моньер-Уильямса — это одновременно и Рама, и Хари, и другие божества и поэтому он наделен их эпитетами и связан с теми мифологическими героями, с которыми связаны сами эти божества.

Интересен и гимн «Двадаша-панджарика-стотра», очень краткий по сравнению с одноименным текстом, сведения о котором я нашел в Интернете [3]: наш гимн занимает всего 13 строк, тогда как рукопись из Интернета состоит из 20 листов по 9 строк на странице. В нашем тексте постоянно повторяется эпитет божества, являющегося объектом поклонения, — bhajagovinda (в манускрипте из Интернета этого, судя по имеющимся выдержкам, нет).

Еще один примечательный гимн, тоже относящийся к коллекции Стюарта, — это «Датта-бхуджанга-стотра», хранящаяся у нас под шифром II, 127 (Ind. 62). Рукопись датирована 1834 г. эры самват (1778), авторство текста приписывается Шанкаре (хотя беглый анализ текста позволяет усомниться в его авторстве, о чем я еще скажу), а сам текст представляет собой, согласно каталогу Посовой — Чижиковой, восхваление Даттатрейи. Никакой информации о нем найти не удалось. Текст с таким названием не упоминается ни у Карла Поттера, ни у Дасгупты; упоминаний о нем на момент составления описания не удалось найти и в сети Интернет.

Рукопись в отличном состоянии, почерк ясный, почти без исправлений, текст свободно читается. Рукопись представляет собой лист бумаги светло-кремового цвета размером 24×12,5 см. Основной текст рукописи выполнен черными чернилами, крупным почерком (3 — 4 мм); некоторые элементы текста — а именно знаки dvidaṇḍa, отделяющие друг от друга разные фрагменты текста, и некоторые акшары в колофоне — написаны красным.

Текст разбит на 17 стихов. Начинается он с формулы поклонения Ганеше и наставнику: śrīgaṇeśāyanamaḥ || śrīgurabenamaḥ. Примечательно, что v и b в рукописи порой путаются или вообще сознательно не различаются — так, в строке 2 recto читаем: paravrahmayaṃbaiguruṃdattadevaṃ… и т. д. вместо правильного санскритского parabrahmayaṃvaiguruṃdattadevaṃ. Божество здесь именуется «сияющим собственным светом» (svayaṃjyotirūpaṃprasiddhaḥ, стих 2, строка 4 recto), «изначальным наставником, свободным от [ограничений, связанных с] пространством, временем и т. п.» (adigdeśakālādirāhityamādyaṃguruṃ, там же). Текст предписывает искать у этого божества убежище (от страданий сансары), ибо оно — владыка богов, достигший высшей цели йоги, тот, кому следует поклоняться: mahāyogasiddhaṃsureśābhivaṃdyaṃprayatnārttihāraṃbhaje-dattadevaṃ (стих 9, строка 10 recto). Автор молит божество об обретении истинной своей природы, которое, что примечательно, даруется божеством как милость, а не достигается самим адептом благодаря собственным аскетическим усилиям: kadādattadeveśaviṣṇoranaṃtaḥ svarūpaṃgamiṣyāmiyuṣmatprasādāt (стих 16, строки 4 — 5 verso). Этот факт заставляет усомниться в том, что текст действительно написан Шанкарой — в философии адвайта-веданты mokṣa (освобождение) обретается посредством самостоятельных усилий (аскезы и психотехнических практик, направленных на познание Брахмана), помощь же божеств имеет второстепенное значение.

О рукописи Kṛṣṇadivyastotra, хранящейся в ИВР РАН под шифром II, 116 (Ind. 57) и датированной 1849 г. эры самват (1793), также не удалось найти никаких сведений даже в Интернете; ни Поттер, ни Дасгупта его не упоминают. Пока трудно говорить о том, действительно ли он принадлежит перу Шанкары, однако в принципе, если судить по результатам беглого анализа содержания текста, ничего невозможного в этом нет.

Рукопись представляет собой лист бумаги размером 25×12,5 см, светло-кремового цвета, прекрасной сохранности, без каких-либо повреждений, на котором черными и красными чернилами только с одной стороны листа написан текст; обратная сторона листа чистая. При этом красными чернилами написаны только знаки dvidaṇḍa и некоторые буквы в начале и колофоне текста.

Текст состоит из 17 стихов. Начинается он с формулы поклонения Ганеше и «тому, кто любезен пастушкам»: śrīgaṇeśāyanamaḥ || śrīgopījanavallabhāyanamaḥ. Божество в нем именуется «подателем благ» или «благим подателем» (sudāyaka), одаривающим богов и асуров, и предводителем пастухов (ст. 11). Автор гимна восхваляет Кришну как «единственного возлюбленного стад, возлюбленного Кришну» (gaṇaikavallabhaṃnamāmikṛṣṇadurlabhaṃ, ст. 5), поклоняется божеству как прекраснейшему из пастухов (gopaśobhanaṃnamāmi), сияющему, словно лотос (padmalocanaṃ, ст. 3). Специфика используемых в тексте эпитетов заключается в том, что gopa, помимо своего основного значения «пастух», значит также «защитник, страж, царь», так что эпитет можно истолковать и как «прекраснейший из пастухов», так и «прекраснейший из защитников и стражей». Кроме того, gopa — это также обычный эпитет Кришны. Также о божестве говорится как о том, кто иссушает все зло (samastadoṣaśoṣaṇaṃ) и утоляет все желания (samastalobhatoṣaṇaṃ, ст. 13), и автор гимна восхваляет стремление к Кришне, пронизывающее все существо адепта (samastadāsamānasaṃnamāmikṛṣṇalālasaṃ, там же).

Еще один уникальный текст, сведений о котором не удалось найти нигде, — это Gaṇḍakībhujańgastotra (шифр II, 133 (Ind. 64)) из коллекции Стюарта, датированный 1846 самват (1790) и приписываемый, как и многие другие тексты, исследуемые мной, Шанкаре. Рукопись представляет собой лист бумаги светло-кремового цвета размером 24,7×11 см с полями 1,3 см (сверху), 2 см (справа), 1,8 — 2,2 см (слева, край текста неровен) и 1,2 см (снизу), исписанный с обеих сторон очень мелким (высота акшар 2 — 3 мм), красивым и аккуратным — почти без исправлений — почерком. Текст выполнен черными чернилами, знаки dvidaṇḍa — красными. На стороне recto умещается 18 строк по 58 — 62 акшары, на стороне verso — 19 строк по 75 — 80 акшар.

Текст представляет собой хвалу реке Гандаки [4]. Он распадается на три неравных части — это видно из нумерации фрагментов, которая в каждой из частей начинается заново. Первая часть, занимающая строки 1 — 9 стороны recto, состоит из 8 стихов и завершается фразой namoviśvaṃbharemātaḥ pādasyarśaṃkṣamakhame (строки 8 — 9). Вторая (со строки 9 recto до строки 8 verso) состоит из 17 стихов, начинается со слов maunaṃvyākhyāprakaṭitaparabrahma-tatvaṃyuvānaṃ-varaśiṣṭāṃtevaśadṛśigaṇairavṛtaṃbrahmaniṣṭaiḥ и завершается фразой itīciṃtayan-nityam-ādauvilāyyasvayaṃsaccidānaṃdamātrāsa ītā. Третья (строки 9 — 19 verso) содержит 14 стихов, начинается с формулы поклонения Ганеше (śrīgaṇeśāyanamaḥ) и завершается фразой labhetpādapadmesamādhāyacittaṃmurāreprasannaṃprayatnārtihartum («да получит [адепт] у лотосовых стоп [божества] сознание, сосредоточенное на сиянии Кришны, чтобы [он] унес [все] страдания»), после которой идет общий для всех трех частей колофон.

В тексте повторяется формула поклонения Вишну или Индре: namoviśvaṃbhare. Божество (строка 6 recto) наделяется в тексте такими эпитетами, как «сияющий прекрасным светом» (śyāmaruci), «тот, о ком следует медитировать» (dhyeya), «святой наставник» (śrīguru), «обладающий могуществом, которое превосходит все» (sarvaiśvara), «обладающий милостивой речью» (prasannavadana). Особо следует остановиться на первом и последнем из названных эпитетов. Согласно словарю Моньер-Уильямса, śyāma означает «черный, темного цвета, смуглый», что рассматривается обычно как обозначение красоты, так что первый из эпитетов можно перевести именно как «[обладающий] прекрасным цветом». Prasanna же значит «ясный, светлый, чистый, определенный, понятный, истинный, правильный, спокойный, милостивый», и все эти эпитеты в равной степени применимы к слову vadana («речь»), которое образует с prasanna сложное слово типа bahuvrihi, обозначающее свойство божества. В гимне называются различные божества (Брахма, Вишну, Шива-Махешвара), к которым адепт обращается как к наставникам: gururvrahmāgururviṣṇurgururevamaheśvaraḥ || gururevajagatsarvaṃtasmaiśrīguravenamaḥ (строка 6 verso). Здесь обращает на себя внимание вторая часть фразы, которую можно истолковать так: наставником называется даже сам мир, и по этой причине все три божества и сама Вселенная называются гуру (наставниками). Еще более примечательно, что далее к богу обращаются, именуя его «потоком воды бессмертия»: namastenamastemṛtāṃbhaḥ pravāhenamastenamastejanānāṃśaraṇya (строка 16 verso); здесь слово ambhas, согласно тому же санскритско-английскому словарю, обозначает не просто воду, а небесные воды, упоминаемые в Айтарея-упанишаде. Далее к богу обращаются как к творцу Вселенной (jaganmūrtihetu) и как к лону/зародышу мира (jagannāthagarbha). Эти эпитеты интересны тем, что nātha, которое чаще всего переводят как «владыка» или «повелитель», в Атхарваведе и Тайттирия-брахмане означает также убежище или помощь, а garbha происходит от глагола grah («брать, хватать») и обозначает одновременно и лоно, матку, и зародыш, и вообще все «внутреннее» — например, внутренние или потайные комнаты во дворце или храме, а в драматургии также — кульминацию сюжета.

Среди чисто философских сочинений, приписываемых Шанкаре, нельзя не назвать также текст, который в каталоге Посовой — Чижиковой озаглавлен Hastāmalakavedānta, однако в действительности, судя по колофону, называется Hastāmalakavedāntaṭīkā. Датировка рукописи в тексте отсутствует. Рукопись, хранящаяся в Индийском фонде ИВР РАН под шифром II, 83 (Ind. 93), состоит из 7 листов бумаги светло-кремового цвета, довольно тонкой, но, тем не менее, без сколько-нибудь существенных повреждений. Текст выполнен черными и красными чернилами, достаточно ясным и разборчивым почерком, с небольшим количеством исправлений; при этом красным написаны знаки dvidaṇḍa и некоторые фрагменты текста. Немногочисленные помарки закрашены желтой краской, текст под которой, тем не менее, отлично читается. Текст представляет собой лексикологической комментарий на хорошо известный текст «Хастамалака-шлока», перевод которого опубликован Поттером в «Энциклопедии индийских философий». В кратком предисловии к этому тексту Поттер, ссылаясь на статью Пауля Хакера, пишет, что, согласно адвайтистской традиции, Хастамалака был учеником Шанкары и либо автором «Хастамалака-шлоки», либо ее адресатом, однако сомнительно, что человек с таким именем вообще жил во времена Шанкары. Более никаких сведений о Хастамалаке нет [5].

Сам текст представляет собой диалог, состоящий всего из двух реплик. Первый «голос» говорит: «Кто ты, дитя? Чей ты? Куда ты идешь?» (шлока 1). Весь остальной текст (а всего в «Хастамалаке» 14 шлок) — это речь второго «голоса», который говорит о себе: «Я не человек, не божество и не ночной дух, не брахман, не кшатрий, не вайшья и не шудра, не брахмачарин, не грихастха, не ванапрастха, не странствующий монах-бхикшу, — я чистое сознание (nijabodharūpa)». Далее весь текст посвящен изложению идеи, что все сущее есть лишь модификации одной-единственной реальности — Брахмана, который в конце текста персонифицирован как Вишну.

Не удалось найти в Интернете никаких упоминаний и о таких текстах, как Gaṇeśabhujańgaprayāta и Saptamaṭhāmnāyadaśanāmābhidhāna Шанкары, причем особенно интересен второй из них — это, согласно каталогу Посовой — Чижиковой, характеристика уставов семи монастырей. Что это за монастыри — адвайтистские матхи или что-то другое, — станет ясно после знакомства непосредственно с рукописью. Не очень ясно, является ли уникальным Śivanāmāvalīstotra, также приписываемая Шанкаре, — мне удалось найти в Интернете звукозапись гимна с таким названием, но тот это гимн или нет, тоже станет ясно после обследования рукописи. Нет никаких сведений и о Śivanāmāvalīstotra, тоже приписываемой Шанкаре. Есть множество других манускриптов, не уникальных, но все же представляющих интерес, — «Аштавакрагита» с комментарием Вишвешвары, «Атмабодха» Шанкары с комментарием неизвестного автора, «Адвайта-чинтамани-каустубха» с комментарием Сваямпракашананды Сарасвати «Таттва-анусандхана».

Особенный интерес представляет исследованная и переведенная мной рукопись «Апта-ваджрасучи-упанишады», авторство которой приписывается Шанкаре. Эта рукопись из собрания Стюарта хранится у нас под шифром V, 9d (Ind. 4). Примечательно в этом тексте многое. Первое, что следует отметить, — это его название: в самом начале текста автор пишет «vajraśūcīpravakśyāmi» — «провозглашаю [упанишаду] алмазного сияния», в конце же текст назван Āpta-vajrasūcī-upaniṣad — «Полная упанишада об алмазной игле». У этого текста существует краткая версия — Ваджрасучика-упанишада, переведенная на русский язык А. Я. Сыркиным [6]. Это небольшой текст, в котором, как и в переведенной нами упанишаде, речь идет о том, что делает человека истинным брахманом. Эта упанишада относится к Самаведе, а авторство ее приписывалось самому Шанкаре [7]. Содержательно она совпадает с первой частью Апта-ваджрасучи-упанишады, а именно с лл. 1а — 2а. Ключевой фрагмент Ваджрасучика-упанишады — это ее последний, девятый параграф, где говорится, что истинным брахманом делает человека постижение Атмана — недвойственного, свободного от всех различий, не подверженного никаким страданиям, пронизывающего собой все сущее, причем постижение Атмана — это в то же время отождествление себя с Атманом. О недвойственном сознании говорится и в Апта-ваджрасучи-упанишаде, и особенно показательно, что здесь же учением, наиболее соответствующим Ведам и ведущим наикратчайшим путем к брахманству, названа адвайта (л. 3а, строка 11). Иными словами, истинный брахман — это не тот, кто родится в определенной варне, касте, готре, а тот, кто известным образом изменил свое сознание с тем, чтобы осознать свое изначальное единство с Брахманом, происхождение же человека играет здесь подчиненную роль, то есть статус брахмана оказывается для автора этой упанишады не приписанным, а достигаемым — с этой точки зрения, быть истинным брахманом теоретически может даже неприкасаемый.

Примечательна и цветовая символика упанишады. Когда автор ее говорит о белом цвете брахманов, красном кшатриев и т. д. (л. 1а, строки 8 — 9), то что он имеет в виду? Комментируя этот фрагмент, А. Я. Сыркин полагает, что такая цветовая символика связана, возможно, с определенными этническими различиями [8]. В самом деле, существует достойное внимания мнение, что само происхождение варн и даже термина varṇa связано с различием между арьями и автохтонным населением Индостана, отличавшимся заметно более темным цветом кожи. Согласно этой точке зрения, классическое индийское деление на варны было обусловлено изначально различием между арьями и покоренным ими населением (dāsa, dāsyu). Но в таком случае становится не вполне понятным, почему этот же термин стал использоваться и для обозначения трех страт «чистых» арьев (брахманы, кшатрии, вайшьи). Тем более непонятно, почему «чистые» варны в рассматриваемом тексте связаны с совершенно определенными цветами: брахманы — с белым цветом, кшатрии — с красным, вайшьи — с желтым. Почему именно эти цвета? Логично было бы предположить, что дело здесь не столько в этнических различиях (хотя их тоже, видимо, нельзя сбрасывать со счетов), сколько в самой цветовой символике, пояснить которую может учение о гунах. Три гуны — sattva, rajas и tamas — в философии санкхьи представляют собой элементы первичной субстанции (prakṛti), так что не существует в природе предмета, в котором бы не присутствовали все три гуны в том или ином соотношении. Свойства объекта зависят от того, какая из гун преобладает [9]. При этом каждая из этих гун связана с определенными свойствами: sattva — с легкостью, радостью и светом, rajas — с подвижностью, возбуждением и болью, tamas — с тяжестью, темнотой и помраченностью ума [10]. Далее, интересны сами цвета, которым ставятся в соответствие варны. Санкхьяик Нилакантха в комментарии к «Махабхарате» связывает цвета с гунами, утверждая, что те или иные цвета дает нам сочетание гун в определенном соотношении. В частности, если преобладает tamas, rajas занимает среднее положение, а sattva — низшее, такая комбинация гун соответствует черному цвету, сочетание «rajas — sattva — tamas» дает красный цвет, «sattva — tamas — rajas» желтый, а «sattva — rajas — tamas» соответствует белому [11]. Иными словами, если анализировать текст Апта-ваджрасучи-упанишады через призму учения о гунах, становится понятно, почему варнам приписываются именно такие цвета: шудры — это варна, в которой преобладает гуна tamas, связанная с неведением, апатией и ленью; в брахманах доминирует гуна sattva, поддерживаемая подвижной и деятельной гуной rajas; в кшатриях — гуна rajas, до известной степени «просветляемая» гуной sattva; наконец, в вайшьях преобладает sattva, ограничиваемая, однако, гуной tamas. Присущи ли все эти свойства варнам самим по себе? Насколько можно судить по тексту рассматриваемой упанишады, отнесение конкретной личности к той или иной варне зависит не от того, в какой варне человек родился, а от его личных качеств: только от тебя самого зависит, будет ли преобладать в твоей душе sattva с присущими ей просветленным покоем и мудростью, rajas с ее страстностью или темная, инертная tamas. Естественно, если рождение в варне брахманов еще не делает человека истинным брахманом, как утверждается в упанишаде, то это значит, что то или иное соотношение гун в личности конкретного человека дается ему не от рождения, а, как гласит текст упанишады, достигается собственными его усилиями: гуна sattva преобладает, а гуна tamas отодвинута на третий план лишь у того, кто познал Атмана-Брахмана, а это познание зависит лишь от самого человека.